- Я обладал всеми свойствами человеческого существа – плотью, кровью, кожей, волосами, – но разрушение моей личности зашло так далеко, что способность к обычному состраданию исчезла, – я намеренно медленно уничтожил ее. Я был просто подделкой, грубой копией человеческого существа, функционировал лишь слабый кусочек моего мозга. Происходило что-то ужасное, но я не мог понять, что именно и почему происходит. Утешал меня лишь звук льда, брошенного в стакан с J&B.
- – Ты ведь не инопланетянин, правда, милый? – Должен ли я удостоить этот вопрос ответом? – вздыхаю я.
- В сущности, я утверждаю, что общество не может позволить себе потерять меня. Я – его актив.
- Смутно сознавая, что если бы в ресторане не было людей, то я взял бы лежащие на столе нефритовые палочки, сунул бы их глубоко в глаза Эвелин, а потом переломил бы пополам, я киваю, делая вид, что слушаю, но я уже отошел и палочек не трогаю.
- «Кого… трясет чужое горе?»
- Ну как ей дать понять, что я ни в чем не могу разочароваться, поскольку нет ничего такого, чего бы я ожидал?
- Не правда, – шепчу я себе под нос, – я злое*учий психопат
- Это правда: без некоторых людей жить станет легче. Жизни людей вовсе не связаны между собой. Никто ни с кем не пересекается. Эта теория устарела.
- История гибнет, но только очень немногие смутно догадываются, что дела плохи.
- Надо воспитывать молодежь, чтобы привить ей гражданское самосознание и неприятие грубого материализма.
- — Прошлое – не реальность. Это всего лишь сон, — говорю я. — Не говори о прошлом.
- …я продолжаю кивать, притворяясь, что для меня это ново и интересно, и говорить всякие глупости вроде «Это весьма поучительно», хотя очень хочется сказать другое: «Я совершенно безумен» или «Мне нравится расчленять девушек
- Жизнь – сплошной облом, а потом ты умираешь.
- Эта неделя была для меня очень сложной – в понедельник я обнаружил, что рыдаю во время одной из серий “Альфа”.
- Когда у тебя все друзья — бараны, то что будет, если ты вышибешь им мозги «магнумом» тридцать восьмого калибра: уголовное преступление, просто проступок или Божественное Провидение?
- Меня злит, что Эвелин терпит эту снисходительность Вэнден и не может достойно ответить, но благодаря виски J&B мой стресс уменьшился до такой степени, что я вообще молчу.
- Я хочу сказать, что значит есть? Когда у тебя что-то есть, значит, это твое, правильно? А разве другой человек может быть твоим? Такое, вообще, бывает? Разве я у тебя был? Ха! У меня кто-то есть? Я этого не понимаю.
- Мне кажется, много снежинок одинаковых… и много одинаковых людей.
- Разве зло — это мы? Или наши поступки?
- — Нет, — он отпивает, — она модель. Анорексичка, алкоголичка, неврастеничка. Настоящая француженка.
- — Почему у меня ощущение, что ты злишься, Патрик? — тихо спрашивает она и отпивает еще вина. — Может быть, потому что я злюсь, — цежу я сквозь зубы.
- Ведь не один я считаю, что мы зарабатываем мало денег?
- J&B – думаю я. Стакан J&B в моей правой руке – думаю я. Рука – думаю я. Charivari. Рубашка от Charivari. Fusilli – думаю я. Джеми Гертц – думаю я. Я бы выебал Джеми Гертц. Порше 911. Шарпей – думаю я. Мне бы хотелось иметь шарпея. Мне двадцать шесть – думаю я. В следующем году будет двадцать семь. Валиум. Я бы принял таблетку валиума. Нет, две таблетки валиума. Сотовый телефон – думаю я.
- Если у девки хороший характер – это подозрительно
- Тимоти смотрит на него с таким жгучим презрением, до которого мне, признаюсь, далеко. Но я очень стараюсь не отставать.