Я требую от учителя только добрых нравов, так же, как я потребовал бы их от каждого гражданина.
Живописец и скульптор — оба поэты, но последний никогда не впадает в шарж. Скульптура не терпит ни шутовства, ни паясничества, ни забавного, даже редко комическое. Мрамор не смеется.
Искренность — мать правды и вывеска честного человека.
Награждая хороших, мы тем самым наказываем дурных.
Страсти без конца осуждают, им приписывают все человеческие несчастья и при этом забывают, что они являются также источником всех наших радостей.
Ревность — это страсть убогого, скаредного животного, боящегося потери; это чувство, недостойное человека, плод наших гнилыв нравов и права собственности, распрастраненного на чувствующее, мыслящее, хотящее, свободное существо.
Если нет цели, не делаешь ничего, и не делаешь ничего великого, если цель ничтожна.
Женщины пьют льстивую ложь одним глотком, а горькую правду каплями.
Везде, где признают Бога, существует культ, а где есть культ, там нарушен естественный порядок нравственного долга и нравственность падает.
Мы добиваемся любви других, чтобы иметь лишний повод любить себя.
Истина любит критику, от нее она только выигрывает ложь боится критики, ибо проигрывает от нее.
Только честному человеку подобает быть атеистом.
Для того, чтобы растрогать, не нужно быть растроганным.
Если ложь на краткий срок и может быть полезна, то с течением времени она неизбежно оказывается вредна. Напротив того, правда с течением времени оказывается полезной, хотя может статься, что сейчас она принесет вред.
Разве вам не известно, что настоящее блаженство заключается в том, что все люди нуждаются друг в друге, и что вы ожидаете помощи от себе подобных точно так же, как они ждут ее от вас.
Продолжительное несчастье примиряет с женщиной всех мужчин, а потеря красоты — всех женщин.
Воображение! Без этого качества нельзя быть ни поэтом, ни философом, ни умным человеком, ни мыслящим существом, ни просто человеком.
Когда мужчины неуважительно относятся к женщине, это почти всегда показывает, что она первая забылась в своем обращении с ним.
Религия мешает людям видеть, потому что она под страхом вечных наказаний запрещает им смотреть.
Не следует нарочно делать умными героев пьесы, а нужно уметь поставить их в такие условия, при которых они должны проявлять ум.
