Сара Уинман «Когда бог был кроликом» — цитаты и фразы из книги
— Что такое шлюшка? — Женщина, у которой много кавалеров.
И никакая самодостаточность и независимость не смогут разогнать его тоску по человеку, чье имя мы никогда больше не упоминали; человеку, который разбил его сердце, а когда мы собрали кусочки, оказалось, что одного не хватает и всегда будет не хватать.
Я уже знала: что-то отняло меня у меня, а вместо этого вручило вечную тоску по прошлому, по тому прошлому, в котором еще не было ни стыда, ни страха. А сейчас у этой тоски появился голос, и он был похож на вой раненого животного, скучающего по дому.
— Как ты думаешь, а кролик может быть Богом? — Лично я не знаю ни одной причины, по которой кролик не мог бы быть Богом.
Я поднялась с травы и побежала к дому, по лестнице в верхние комнаты, чтобы взбивать там подушки, разглаживать простыни, наливать в кувшины воду и расставлять цветы — все это просто доя того, чтобы быть рядом с ней; быть с ней, зная, что есть вещи, о которых я никогда не смогу рассказать ей.
Потребность быть запомненным в человеке сильнее, чем потребность помнить.
— Новая война нам не помешала бы.- сказал мистер Абрахам, наш новый сосед.- Мужчинам нужна война. — Мужчинам нужней мозги.
ни капли зависти не просочилось ни в ее голос, ни в сознание. Такой уж она была : всегда благодарной за то, что имеет. Ее стакан был не только наполовину полон, но к нему словно прилагалась гарантия постоянного пополнения.
Она вышла и прислонилась к стене, попробовала заплакать, но слезы пока не приходили, как не приходило и понимание того, что случилось. Никто не попытался утешить ее. У каждого было свое горе. И каждое горе было тяжелее, чем твое.
— Я еврей, — говорил мистер Голан, — но прежде всего я человек.
В то утро я не могла согреться даже в такси, которое везло меня от вокзала; в нем не работала печка. — Такая вот дерьмовая машина, мисс, — пожаловался водитель. — Хотите я подую вам на руки? — Спасибо, обойдусь.
Мы не собирались покорять мир, нам достаточно было избавиться от собственных страхов.
Рождественские украшения были те же, что и в прошлом году: полинявшие, старые. Вокруг портрета королевы они обвисли так уныло, что это граничило с государственной изменой.
Страх заразителен и опасен. Даже для тех, кто ничего не боится.
Мир остается прежним, только становится немного хуже.
…происшествие, конечно, было трагическим, но все его участники незадолго до того пообедали и потому умерли счастливыми.
— Ты веришь в Бога, Артур? — спросила я, доедая остатки торта. — Верю ли я в старичка с бородой, который сидит на облаке и судит нас смертных, сверяясь со списком из десяти пунктов? Нет, милая Элли, конечно, нет! Если бы верил, то с моей сомнительной биографией мне, наверное, пришлось бы несладко. Верю ли я в чудо бытия, в необъяснимую тайну жизни? В то, что в мире существует нечто большее, чем мы, и это придает ему смысл, дает нам силы к чему-то стремиться и смирение, для того чтобы начинать всё сначала? Да, в это я верю. В этом кроется источник красоты, искусства, любви и добра. Это для меня и есть Бог. Это для меня и есть жизнь. Это то, во что я верю.
Мир совсем неплохое место, когда ты молод и здоров
Когда мы выходили из дома, мать с отцом пролили слезу, видя, как их возлюбленный сын отправлялся в холодную ночь, одетый как дочь, и еще неизвестно, кем вернется. Это, как позже выразился отец, было одним из нежданных следствий счастья иметь детей.
