Дуглас Адамс «Автостопом по галактике» — цитаты и фразы из книги
— Я не хочу есть существо, которое само меня к этому призывает. Это бессердечно. — Но это лучше, чем есть существо, которое этого не хочет, — резонно заметил Зафод.
В Англии устойчиво держится мнение, что делать сандвич аппетитным, привлекающим взор, таким, чтобы его было приятно есть, постыдно и так делают лишь иностранцы.
Ты не можешь видеть того, что вижу я, ибо видишь только то, что видишь. Ты не можешь знать того, что знаю я, ибо знаешь только то, что знаешь. То, что вижу и знаю я, нельзя просто взять и приплюсовать к тому, что видишь и знаешь ты, ибо они различны по своей природе. И заменить одно другим тоже нельзя, ибо тогда мне придется заменить всего тебя мной.
Вогоны не питали никаких иллюзий относительно чувств, вызываемых их опусами. В далеком прошлом к литературе их толкало стремление доказать свою культурность, сейчас же — исключительно садизм.
Спустя некоторое время он начал медленно, воровато пробираться вперед с гримасой вдумчивой озадаченности на лице — как леопард, который не совсем уверен, что только что видел в полумиле впереди, на раскаленной и пыльной прерии, полупустую банку «Вискаса».
… по-моему, мы сэкономим уйму времени, если я сойду с ума прямо сейчас.
Неужели же нельзя увидеть красоту сада, не убедив себя предварительно, что в нем обитают феи?!
У жизни, разумеется, много непознанных сторон, но, пожалуй, чаще других перед нами встают вопросы типа «Почему люди рождаются?», «Почему умирают?» и «Почему в этом промежутке они стремятся носить электронные часы?».
– Всю жизнь я испытывал странное беспричинное чувство, что в мире что-то происходит – что-то большое, даже зловещее, – а от меня это держат в тайне. – Совершенно нормальная паранойя. У кого её нет?
Триллиан подозревала: у Зафода жизнь такая увлекательная главным образом потому, что он сам редко соображает, что творит.
— А скоро ли конец света? — полюбопытствовал Артур. — Примерно через 20 минут, — ответил Форд. — Пойдем выпьем.
Особенно его раздражало то, что его постоянно спрашивали, чем он так раздражен.
Время — это, так сказать, худшее место из всех, где только можно заблудиться.
— Я думал — ты умер. — Одно время я так тоже думал, — подхватил Форд, — а потом на пару недель решил, что я — лимон. Ужасно повеселился — все две недели только и знал, что бултыхался в джин с тоником.
— Ну, сколько у нас спасательных капсул? — Ни одной. — Хорошо пересчитал? — Два раза.
— Я очень жалею, что не слушал, что мне говорила мама, когда я был маленький. — И что же она говорила? — Не знаю, я же не слушал.
– Эй, голос! – сердито прокрякал он. – Где ты? Что происходит и как это остановить? – Успокойтесь, пожалуйста, – произнес приятный голос. Так увещевает стюардесса пассажиров самолета с двумя моторами, один из которых объят пламенем. – Вы в полной безопасности.
— Где-то я прочёл об одной планете в седьмом измерении, которую использовали как бильярдный шар в каком-то межгалактическом баре. Так вот, этот шар загнали в лузу, а лузой служила чёрная дыра. Погибло десять миллиардов разумных существ. — С ума сойти! — ужаснулась Мелла. — Зато этот удар принёс тридцать очков, — заметил Форд.
— Зафод! Очнись! — М-м-м-м? — Давай же, просыпайся! — Ну почему нельзя дать человеку заниматься тем, что у него хорошо получается? — посетовал Зафод и перевернулся на другой бок.
— У нас для тебя дело. — Уверен, оно мне не понравится. — Понравится. Перед тобой откроется новая жизнь. — Еще одна жизнь? О нет, только не это.
– Я тебе объясню, – сказал Форд. – Вообрази, что эта салфетка – темпоральная Вселенная, а эта ложка – трансдукциональный модус искривления материи… – Это моя ложка. Я ею суп буду есть, – сказал Артур.
