Вселенский опыт говорит, что погибают царства не оттого, что тяжек быт или страшны мытарства. А погибают оттого, что люди царства своего не уважают больше.
Не обещайте деве юной любови вечной на земле.
Давайте жить, во всем друг другу потакая, — тем более что жизнь короткая такая.
Среди стерни и незабудок, не нами выбрана стезя, и родина — есть предрассудок, который победить нельзя.
Наука посмеяться над собой, среди других наук — дитя дурное; она не в моде нынче, не в чести, как будто бы сулит одни мытарства… А между тем, чтоб честь свою спасти, не отыскать надежнее лекарства.
О, были бы помыслы чисты! А остальное все приложится.
Мы сами себе сочиняем и песни и судьбы, и горе тому, кто одернет невовремя нас.
На новый лад судьбу не перешить. Самодовольство — горькое блаженство. Искусство все простить и жажда жить — недосягаемое совершенство.
Жизнь длиннее, чем надежда, но короче, чем любовь.
И это все у нас в крови, хоть этому не обучали: чем выше музыка любви, тем громче музыка печали, чем громче музыка печали, тем чище музыка любви.
Все хотят, чтобы что-нибудь произошло, и все боятся, как бы чего-нибудь не случилось.
Зачем мы перешли на «ты»? За это нам и перепало — на грош любви и простоты, а что-то главное пропало.
Чувство меры и чувство ответственности не присущи унылой посредственности. Сладость жертвы и горечь вины ей несвойственны и не даны.
